Персональное подпространство

Сегодня день папиных поминок.



Одиннадцать лет его нет с нами. И все, вроде бы, привыкли уже, но иногда остро чувствую, что его не хватает.
И очень жалею, что мои детки его почти не помнят.

Этот день у меня связан с двумя людьми, которых я люблю, и которых уже нет - с папой и Верой.
Папе сегодня исполнилось бы 69, а с Верой мы сегодня праздновали бы шестнадцать лет со дня свадьбы...

Папа...
Он многого из того, что у него было, добился вопреки чему-то. Он почти никогда не шёл на поводу у общественного мнения, но, собственно, общественное мнение, как правило, оказывалось на его стороне.
Он не курил, не пил, не употреблял бранных выражений, всегда держал своё слово и всегда точно знал, чего хочет. У него был непростой характер? и им практически невозможно было манипулировать. Он был, если можно так выразиться, человеком, максимально приближенным к понятию "идеальный мужчина". Если бы при этом он бы ещё был широкоплечим рослым красавцем, то это точно был бы перебор. Наверное, поэтому ростом он не дотянул даже до метра семидесяти.
Странно, но в компании мужиков он никогда не выглядел мелким - скорее всего, потому что никто его таким не воспринимал, слишком уж серьезным был авторитет.
Он недолюбливал взрослых, по-моему. За то, что они пьют, лгут и вообще позволяют себе многое из того, что сами же запретили.
Зато он очень любил детей. Думаю, потому что они мало похожи на взрослых - они честнее.
Он не знал ни одного иностранного языка, но однажды в пионерском лагере, где он работал директором, я оказался свидетелем сцены, изрядно меня озадачившей - папа сидел с компанией немецких пионеров (которые русский знали ничуть не лучше, чем мы немецкий, то есть никак), и весело трепался с ними на какой-то жуткой смеси слов (кажется, там были и немецкие, и испанские, и французские, и английские, и русские), причём никакого языкового барьера будто бы и не было. Они, кажется, даже анекдоты ухитрялись друг другу рассказывать.
Он умел всё на свете, кроме одного - он не умел прощать подлости.
А ещё у него никогда не проверяли документы и билеты. И даже в нашу общагу №3 Магнитогорского горно-металлургического, которую студенты иногда называли "общежитием строгого режима" (из-за того, что комендантша командовала когда-то женской колонией и пыталась те же порядки ввести в общаге) его пропускали, не спрашивая документов и не препятствуя. Как сейчас помню: "Пап, а как тебя пропустили-то?" - "Нормально пропустили, никто и не спросил ничего" - "Вахтерши не было, что ли?" - "Нет, на месте, а что?" - вылупленные глаза моих сокурсников, знавших, что своих же бывших студентов, неделю назад получивших диплом, могли не пропустить даже по старой памяти. Ибо "не положено".
Тимка moonmen мне чем-то неуловимо папу напоминает. Бескомпромиссностью, наверное...

Вера...
Про Веру писать пока не могу... Больно. Просто скажу, что характер у неё был примерно такой же, как и у папы и, видимо, поэтому они чуть ли не с первого дня прониклись друг к другу большой симпатией.

В общем, я их люблю, и мне их не хватает.